«Данкор» побывал в первой областной специализированной больнице в Ромнах.
Там о невидимом нормальным людям мире рассказал ее главврач Филипп Кравчук.

Без «юли» и «януковича»

— Каждое время воссоздает своих героев. В свое время были «наполеоны», «иосифы виссарионовичи». У нас долго держался боец, который отождествлял себя с «экономистом Николем вторым», пытался взять меня на работу, говорил: "У вас есть дар, я вас возьму", – рассказывает Ф.Кравчук. — Проблемы же последних пятнадцати лет больше касались самовыживания. Человек начинает, по сути, мыслить, когда тепло, он одет, накормлен и находится в безопасности. А если эти вопросы не решены, если практически голод, то и психические болезни имеют свои проблемные вопросы. Так что им (больным шизофренией. – Ред.) не хватило энергии для переживания или поиска, чтобы утвердить себя «януковичем» или кем-то другим. У нас сейчас ни «юли» нет, ни «януковича» не видно. Больше тех, кто считает себя незаурядными личностями. В большинстве своем – это параноики, они не утверждают себя кем-то, не идентифицируют себя с кем-то выдающимся.

Всему виной нищета

Свободных мест в Роменской спецбольнице практически нет, из 810-и коек не занято только 6. По словам главврача, примерно половина пациентов — шизофреники, треть больны эпилепсией. Остальные – депрессивные (больные маниакально-депрессивным психозом.– Рд.), наркоманы, алкоголики, слабоумные. На сегодняшний день единой теории, что такое шизофрения,не существует, говорит Ф.Кравчук, который четверть века возглавляет Роменскую спецбольницу. При этом теорий причин заболевания шизофренией в ученом мире достаточно. Одна из основных поясняет шизофрению как способ адаптации разума человека к тем условиям, которые сложились. По данным Всемирной организации здоровья,решающим фактором является условия жизни человека. Так,по результатам исследований, 70 процентов психически больных людей в мире живут в нищете и голоде, а психические расстройства всякого рода считаются последствиями этого.

— Для нас, врачей, есть четко отработанные различными психиатрами толкования, что любая психическая болезнь ведет к дефекту, к пассивному, аутичному способу жизни.
Они живут в своем мире, в своих переживаниях, своих видениях, — рассказывает Ф.Кравчук.

Кроме классических психических заболеваний, есть просто психические заболевания, к которым относят различные страхи, тревожные состояния, неврозы. Число таких больных, по словам практикующих врачей, значительно выросло в последнее время. Причина — стрессы, переутомление, злоупотребление алкоголем, употребление наркотиков.

На первый взгляд

Внешний вид больных и запах в палатах стали самыми острыми впечатлениями от "экскурсии" по отделениям спецбольницы. Сначала ее главврач показал санпропускник, где новоприбывших осматривал врач, а затем они мылись, потом музей спецбольницы и детское отделение. Подростки как раз строем выходили на прогулку в огражденный забором дворик. Кто-то "косил" от армии, а кого-то привезли из интерната (отличие в одежде между ними сразу бросалось в глаза). При этом Ф.Кравчук по-отечески пожаловался, что ребята много курят. В детском отделении на первый взгляд уютно: цветастые ковры, игрушки, правда на окнах решетки. И специфический запах плохо проветриваемых помещений.

На дверях всех отделений нет ручек, двери открывают и закрывают специальным ключом прямоугольного сечения. В мужском отделении центрального корпуса тот же запах, но гораздо сильнее, больные лежат в палатах или ходят по коридору.

Самым мрачным местом мужского отделения оказалась так называемая «наблюдательная», где лежали, сидели и ходили самые тяжелые больные: худые, лысые, с невменяемым взглядом. Рядом с «наблюдательной» находится туалет, больные идут туда не обращая ни на кого внимания, справляют свою нужду. В женском отделении на кроватях цветастые одеяла, неприятного запаха нет. Слышен приглушенный вой какой-то женщины.

Помещения больницы и административного корпуса явно нуждаются в ремонте, хотя в мужском отделении новый линолеум и новые двери. На этаже между отделениями в углу небольшой киоск с продуктами, полностью закрытый решеткой. Фасад центрального корпуса спецбольницы имеет благородный вид: колонны, архитектура начала XIX века, перед входом просторная площадь с обрамленными самшитом (декоративный кустарник.
– Ред.) и туями… Внешний вид достаточно презентабельный, однако после посещения палат в горле еще долго стоит специфический запах.

Спецбольницы по-прежнему занимают свое место в ряду заведений (вместе с тюрьмами), куда не пожелаешь попасть и врагу.

Иконописец из туботделения

Достопримечательностью первой областной спецбольницы является художник- иконописец Анатолий Черепанов. Он лежит в отделении для больных с открытой формой туберкулеза. Кроме туберкулеза, его диагноз – шизофрения. Худой, руки — в наколках, говорит, как сказку сказывает. Сначала расспросил корреспондентов “Данкора”, откуда они родом и из какого района в Сумах.

— Был я в темнице, написано, был я в больнице, вы пришли проведали меня, — нараспев пояснил А.Черепанов.

На вопрос, за что сидел, ответил: «За Христа. Поверь, поверь», сколько ему лет, сказал: «В этой жизни с 58-го». Из потока его слов было мало что понятно, однако когда его попросили сфотографироваться вместе со своей иконой, громко и четко заявил:

— Я не люблю тщеславия, братва!

Между тем, когда два санитара поднесли и поставили возле него икону, Анатолий отреагировал спокойно и рассказывал-напевал дальше.

— Это картина мира сего проходящего, Господь есть дух, а где дух Господний, там есть свобода, а вы будьте святы, а слово "святый" означает независимый, вольный, свободный! – говорил А.Черепанов.

Икона была выжжена художником на дереве, а затем разрисована. По словам Анатолия, он интернатовский, художник-самоучка. Как рассказал «Данкору» главврач первой областной спецбольницы Филипп Кравчук, иконописец — из старожилов.

— Лет 12-15 он уже у нас, раз пять убегал. Есть у него такой "дар", а мы каждый раз ловим, — говорит Ф.Кравчук.

А.Черепанов не первый художник в стенах этого заведения, были и другие, имен их врачи вспомнить не смогли, однако стены больницы украшают натюрморты и пейзажи.

К сведению: Путь сумасшедшего

Большинство пациентов спецбольниц являются постоянными. По оценке врачей эта категория составляет не менее 60%. Незначительная часть (около 10%) попадает на лечение через суд, который "прописывает" принудительное лечение. Этому предшествует определенная процедура: вызов милиции, например соседями, выезд на место психиатра и его заключение. Если больной нуждается в принудительной госпитализации, дело направляется в суд, который выносит решение. Кроме того, официальные опекуны детей из интернатов имеют право отдать их на лечение. Остальные пациенты спецбольниц попадают туда почти добровольно (скажем, под давлением близких). А некоторые пациенты, которые никому не нужны и не имеют близких, находят в больнице временное пристанище.

Свидетельство очевидца

Пациентка первой областной спецбольницы Мария Приз:

— Можно прожить, есть здесь люди нормальные, вот Таня, например. Лежим в одной палате, и мне не скучно. Вполне образован и интеллектуально развит человек, рисует красиво. Мне еще диагноз мой не говорят, в общем, нервный срыв скажут при выписке.
Мне историю болезни читать нельзя, это запрещено.

А попала сюда 31 декабря, перед Новым годом. Конфликт у меня был с мамой, и до этого у меня был нервный срыв, когда меня обокрали. В общем, на этой почве я была слишком эмоциональна, все бежала, что-то делала, не депрессия у меня была, а слишком много я хотела делать. Я пришла добровольно, думала, что 31-го декабря меня на Новый год отпустят. Но врачам же виднее. Это мне кажется, что у меня все было нормально, хотя сейчас я понимаю, что было ненормально.

А больные тут разные, есть больные шизофренией, эпилепсией, много начитанных людей, с которыми интересно общаться, есть о чем поговорить, когда у них нет приступа.

Все не так, ребята

Главврач первой областной спецбольницы Филипп Кравчук:

— Психическое заболевание – это трагедия, большая трагедия... При сегодняшней системе отношения к пациенту это безысходность, глухой угол. Мы не в состоянии оказать полноценную помощь нашим пациентам. В Европе груз стационарного лечения переложили на общественность. И многие наши, в том числе и врачи, присматривают дома за этими пациентами. Чтобы лечиться в стационаре нужны большие деньги, поэтому они берут наших людей, платят 300-500 долларов. Вот в Финляндии, например, средняя продолжительность лечения 9 дней, а у нас — 65. За этот период в Европе для пациента подбирают лекарства, которые дают возможность адаптироваться в обществе. Основой непонимания всего трагизма психического заболевания в нашем обществе является недостаточный уровень культуры. Для наших людей психическое заболевание – это стигма, причина для недоверия и насмешек. Нет понимания того, что это такие же люди.
Их надо принять с их проблемами и всего-навсего помогать, кто чем может.

Еще читайте в рубрике "Общество" статью "Свердлова, 16" о Сумском областном психоневрологическом диспансере