Дмитрию Леонтьевичу уже десятый десяток лет — он пережил революцию, две войны, три голода...

Родился в многодетной семье репрессированного крестьянина. С понятием «космос» познакомился в восьмилетнем возрасте, благодаря школьному учителю. В юности закончил курсы в аэроклубе, однако дальнейшая его работа была связана с наземной техникой, с танками. Во время Сталинградской битвы работал в осажденном городе, собирая эти машины. После войны занимался тягачами и прочей военной техникой. На Байконуре был замначальника космодрома, заведовал всей автотракторной техникой, в том числе передвижными системами питания ракет. (Кстати, мало кто знает, что до того, как был построен Байконур, в СССР существовал еще один космодром.)

Первый космодром и недописанная диссертация

 — Меня в числе тех, кто хорошо окончил танковую академию, отобрали в научные сотрудники в НИИ-4. Я участвовал в строительстве первого космодрома Капустин Яр, — рассказывает Дмитрий Леонтьевич. — Сначала мы занимались запуском трофейных ракет FAU-2, а уже потом пошли наши «единички». Эти ракеты взлетали на чистейшем этиловом спирте. Вот почему Хрущев собирался коммунизм строить, а хлеб пекли с картошкой. Мы, в отличие от немцев, не могли синтезировать этиловый спирт и делали его из зерна...

Вскоре Бабич занялся денометрированием военной техники (т.е. изучал, какое усилие требуется для ее транспортировки).

 — Моя диссертация была на 90% готова. Начал я кандидатский минимум сдавать. Марксизм-ленинизм сдал. Экзамен по специальной технике тоже. А иностранный язык три раза сдавал — и не смог.

В итоге пришлось сменить направление деятельности и ехать на Байконур.

Начало Байконура, первый спутник

 — Тогда его называли еще не Байконур — Ташкент-90, станция Тюра-Там. Мы, кто строил Байконур, прозвали ее: «Тюрьма там». Боже мой! Условия были дикие... Пустыня, где вечная чума. Кругом один песок. Были случаи, когда офицеры, прошедшие войну, пулю в висок себе пускали...

Вначале мы космосом мало занимались — больше стрельбой ракетами на большие расстояния. Но когда стало известно, что американцы 6 октября 1957г. собираются запустить искусственный спутник Земли (сообщение об этом свободно прошло в печати), нам поставили задачу — обогнать американцев. Мы составили график, и у нас получалось на два дня раньше. И точно по графику запустили спутник. Кое-что было на соплях... В смысле, не спрятаны кабели всевозможные, как положено. Но факт тот, что 4 октября наш спутник «запипикал» на весь мир!

Сумы и снова Байконур

Однако здоровье подвело Дмитрия Леонтьевича, и он очутился в госпитале. Сказались тяжелые условия пустыни, вредная работа. Когда здоровье немного восстановилось, Бабича направили в Сумы, где занял он занял пост замначальника Сумского артучилища.

 — Я уже начал технику подбирать ракетную, наряды выписывать для училища, — продолжает Дмитрий Леонтьевич. — Приезжаю с нарядами. А начальник училища, генерал Давыдов, говорит: «Вы мне не нужны, я познакомился с вашим личным делом, вы инвалид третьей группы. Причем ваш вид... (у меня лицо после болезни было желто-зеленого цвета!) Я ваше личное дело отправил в округ. Езжайте в Киев, вам дадут другое назначение».

И снова Байконур

После этого Бабич был назначен военпредом на завод «Южмаш», где занимался испытаниями бронетанковой техники для воздушно-десантных войск. А спустя некоторое время новый начальник Байконура и старый знакомый Бабича Алексей Нестеренко пригласил его к себе.

И снова космодром... Правда, это были уже другие условия — куда более цивилизованные.

 — Я лично участвовал в запуске 48 наших и 9 иностранных космонавтов, — говорит Бабич. — Помню, как Хрущев привез к нам первых представителей капиталистического мира — генерала де Голля с сыном. И в честь приезда де Голля запустили ракету в сторону Луны...

После Байконура Дмитрий Леонтьевич вернулся в Сумы и стал работать на ОАО «СНПО им.Фрунзе», которое, кстати, поставляло оборудование для Байконура. И все же периодически приходилось летать в командировки на космодром.

С пенсией Дмитрию Леонтьевичу не повезло — несмотря на его фактические заслуги, формально пенсия ему полагалась минимальная. И только недавно Президент назначил ему персональную пенсию, на которую Бабич может нормально жить и еще умудряется помогать внукам.